Рождественская ночь
Над серебряной равниной, освященною луной,
Древний храм златой вершиной блещет ярко предо мной.
Хладный воздух зимней ночи, темно-синий свод небес,
Бриллиантовые очи этих звезд, и мир чудес,
Что за ними созерцает сердце верою живой, –
Все меня располагает к умиленью пред Тобой!
В преполвеньи ночи чудной от превыспренных высот
К сей юдоли нашей скудной слово Божие сойдет.
От престолов царских Ратник, не мечом вооружен
И не в медь закован латник, благодатью облечен.
Судия, но не каратель, в мир ниспослан от Тебя.
Он погибших душ взыскатель, сам за них предаст Себя.
Из-за яслей крест сияет кровь струится… Иисус
Человека искупает от греховных рабских уз.
Он – Младенец – поучает чистоте меня Своей.
И с креста Он призывает к распинанию страстей.
Яслям Агнца поклоняюсь, лобызаю крест святой.
Ночь приходит. Озираюсь… Звезды блещут предо мной,
Звонкий воздух разливает шумный колокольный глас,
Древний храм в огнях сияет. Сладкий, мирный, дивный час!
Архиепископ Леонид (Краснопевков)
Над серебряной равниной, освященною луной,
Древний храм златой вершиной блещет ярко предо мной.
Хладный воздух зимней ночи, темно-синий свод небес,
Бриллиантовые очи этих звезд, и мир чудес,
Что за ними созерцает сердце верою живой, –
Все меня располагает к умиленью пред Тобой!
В преполвеньи ночи чудной от превыспренных высот
К сей юдоли нашей скудной слово Божие сойдет.
От престолов царских Ратник, не мечом вооружен
И не в медь закован латник, благодатью облечен.
Судия, но не каратель, в мир ниспослан от Тебя.
Он погибших душ взыскатель, сам за них предаст Себя.
Из-за яслей крест сияет кровь струится… Иисус
Человека искупает от греховных рабских уз.
Он – Младенец – поучает чистоте меня Своей.
И с креста Он призывает к распинанию страстей.
Яслям Агнца поклоняюсь, лобызаю крест святой.
Ночь приходит. Озираюсь… Звезды блещут предо мной,
Звонкий воздух разливает шумный колокольный глас,
Древний храм в огнях сияет. Сладкий, мирный, дивный час!
Архиепископ Леонид (Краснопевков)